Несмотря на свой категорический характер, совесть далека от объективных ориентиров. Люди бывают совестливые совершенно по-разному в одних и тех же ситуациях. Философия экзистенциализма, например, отождествляя человеческую свободу с правом выбора, утверждает, что все дело фактически в нашей совести. И никаких определенных, тем более научных, критериев ее нет и быть не может. Здесь полностью абсолютизируется субъективная сторона совести. Рационалистические системы философии, напротив, все сводили к общим, «прописным» правилам, которые способны определить нравственное поведение и долг в различных ситуациях. Но, поскольку, в совести эмоциональное и рациональное, субъективное и объективное слиты, надо в должной мере, и не впадая в односторонность, считаться с этими действительными, неслучайными сторонами. Проще говоря, иногда человека можно простить, если он был глубоко убежден в своей нравственной правоте, но простить, еще не значит оправдать. И наоборот, человек, подчас, поступает внешне совершенно правильным образом, но нравственного признания не заслуживает. Им может руководить расчет, выгода, эгоизм. В философии известны и парадоксальные случаи, когда совесть вместе со всем «моральным хозяйством», объявляется выдумкой. Философии отказывается в праве логически определить нравственные понятия, как «проверяемые», «верифицируемые» и т.д. Мы знаем, что это относится к такой широко распространенной философской тенденции, живущей так или иначе в наше время, как позитивизм. При таком взгляде на вещи остается следовать нравственному диктату и голосу совести, считая их условными, сугубо вспомогательными, практическими ориентирами. Но при таком отношении к жизни, при таких принципах разве может идти речь о высоких требованиях. А ведь только через них по-настоящему проверяется природа каждого из нас. В обстановке философского и идейного плюрализма сосуществование в демократическом обществе самых разных ценностей, мы с вами в состоянии, исходя из наших положений, определить четкие пути морального поведения. Мы знаем, что все дело в положительных потребностях. Мы знаем, что есть их критерий, как соответствие эволюции жизни. Мы знаем, что эта эволюция в условиях общества проявляет себя как прогресс. Мы знаем, что есть среди положительных потребностей более ценные, более весомые, более значимые. Такое философское понимание позволяет четко ориентироваться в личной жизни и в мире. И у здорового человека вместе со здоровыми потребностями преобладает великий и сокровенный инстинкт совести. Он позволяет нам без излишней теоретизации занять, подчас мгновенно, правильную позицию.