Молись, дитя, за всех, что на земле,Как странники приходят и уходят,За тех молись, которые во мглеСредь волн и бурь дороги не находят;За жалкого безумца, что, ценяНаряда блеск и быстроту коня,Лишь в суете себе отрады жаждет.За каждого, кто трудится и страждет —В начале он или в конце пути,К добру иль злу стремится он идти.За тех молись, кто ищет наслажденьяВ обятиях нечистых до утра,И час когда возносятся моленья —Для них веселья дикого пора,Кто опьянен бесстыдных оргий ревомВ тот час, когда молитвенным напевомИсполнена душа в вечерний час.Когда ж напев божественный угас —Спешат они предаться наслажденью,Страшась в душе, чтоб Бог не внял моленью.За узника, что в башне заключен,За юных дев под монастырским кровом,Молись, дитя, за истомленных жен,Торгующих любви священным словом,За тех, чья мысль возвышенно чиста,И за того, чьи дерзкие уста,Кощунствуя, свершают грех смертельный.Молись, дитя, за целый мир, за всех!В ком веры нет — ты веруешь за тех:Младенчество и вера — нераздельны.За всех, кто спит под крышкой гробовойВ пучине тьмы, которая суровоВо всякий миг — живущим роковой —У ног людей разверзнуться готова.Для этих душ страдание — удел.В мучениях от гнета бренных телС надеждой ждут они освобожденья.В безмолвии сильней скорбят они.Дитя мое, в могилы загляни,Усопшие достойны сожаленья.