«ответом на коан» является переживание сатори, одной из первичных и сопутствующих целей большинства практик дзэн-буддизма (чань). Ценность сатори, как результата, определяется тремя основными факторами: Во-первых, согласно положениям дзэн-буддизма — переживание сатори меняет психику практикующего таким образом, что ему становятся непосредственно доступны (либо более понятны интуитивно) медитативные состояния, путь к достижению которых без такого переживания, используя традиционные буддийские практики (как, например, постепенное накопление заслуг) может быть очень долгим. Тогда как, даже единственное, кратковременное сатори может послужить мгновенным импульсом напрямую к стабильному самадхи («ежесекундный дзэн», нирвана), которое является конечной целью практик любой разновидности буддизма. Во-вторых, даже если, вследствие данного конкретного переживания сатори, практикующий не достиг полного и окончательного просветления, всё же каждое из таких переживаний увеличивает его вероятность, поскольку сатори есть мгновение самадхи и накапливается как любой опыт. Таким образом человек становится все более предрасположен к познанию медитативных состояний. Кроме того, в-третьих, этот опыт является чем-то вроде путеводного знака и награды: знака о том, что практикующий все делает верно, и награды, поскольку за мгновением просветления следует эйфория, как закономерное срабатывание т. н. «системы поощрения», что усиливает его (опыта) ценность для психики практикующего. Именно поэтому решение даже одного единственного коана может кардинально изменить личность. Очевидно, что в вышеперечисленных свойствах наблюдается некоторое сходство с переживанием катарсиса. Так же необходимо отметить, что вследствие вышеуказанной сопутствующей эйфории, всегда есть опасность заблуждения и превращения практики дзэн в «добывание» ложного сатори, то есть сатори — ради-эйфории, от чего многие мастера предостерегали своих учеников. Так что распространенный стереотип «сатори есть цель практики дзэн» в корне неверен

Ладно, вот вам мой любимый коан из книги Алана Уотса "Путь дзен":Книга "ЧуэнДэн Лу" передает очаровательный рассказ о встрече Дао-синя с мудрецом Фа-юнем, который жил в уединенном храме на горе Нью-тоу и был таким праведником, что птицы подносили ему в дар цветы. Во время их разговора зарычал дикий зверь, и Дао-синь вскочил на ноги. Тогда Фа-юнь заметил: "Я вижу, это еще есть в тебе", – подразумевая, вероятно, инстинктивную "страсть" – (клеша) страх. Вскоре после этого, оставшись один. Дао-синь начертил китайский иероглиф "Будда" на камне, где Фа-юнь имел обыкновение сидеть. Вернувшись, Фа-юнь захотел сесть, но увидел сакральное Имя и не решался сесть. "Я вижу, – сказал Дао-синь, – это еще есть в тебе". При этих словах Фа-юнь полностью пробудился... и птицы перестали носить ему цветы....Второй ответ чуть иной: кто такой истинный праведник? Истинный праведник не похож на праведника; не похож он и на грешника. Истинный праведник тот, в отношении которого вопрос о праведности просто не возникает. В этом смысле птицы даже не осознали, а скорее почувствовали, что приношение цветов просто неуместно....У американцев есть поговорка "если у тебя в руках молоток, то все вокруг - гвозди". Про интеллектуалов можно сказать, что если у них в руках микроскоп, то все вокруг - гвозди....Стоит ученику задать свой вопрос, мастер тут же дает ответ, исчерпывающий существо вопроса; наставник прибегает к самым разнообразным способам научения, вплоть до объявления черного белым, ведь в заблуждающемся сознании ученика все тоже перевернуто вверх ногами. Другими словами, поскольку ученик полностью лишен ясного понимания действительного существа буддизма, понимания истинного приложения буддизма и соблюдения его предписаний, все первоначальные попытки ответа на вопрос отвергаются мастером, несмотря на то что ученик порой может давать точные интеллектуальные ответы на коан. Мастер до тех пор отвергает ответы ученика, пока тот не вырастет духовно настолько, чтобы удостоиться одобрения. Вновь и вновь приходит ученик к мастеру, задавая ему все тот же, пусть порой по-другому сформулированный, вопрос, и с каждым новым приходом крепнет его убежденность в своей правоте, пока однажды ответ не взорвется в нем ослепительной вспышкой. Тогда ученик идет к учителю, не заботясь, согласится тот с ним или нет, потому что теперь он знает всем своим существом: его ответ единственно верный....«Каким образом и когда приходит постижение; по каким признакам мастер оценивает состояние ученика?» Ответить на него нетрудно. Когда ученик просто живет, не помышляя ни о себе, ни о другом, исполняя должное без страха, но и без чрезмерного восторга, не обращая внимания ни на похвалу, ни на порицание, вызванные его поступками, тогда учитель знает, что ученик вернул себе свою изначальную истинную природу, свое истинное «я». Жизнь его тогда можно уподобить крутящемуся волчку: снаружи он стремительно движется, в центре — покоен и недвижим.Соблюдать заповеди ради нравственности как таковой так же плохо, как не соблюдать их вовсе. ...Наиболее серьезная опасность, таящаяся в заповедях, — в их специфической способности создавать духовную гордость, что также ставит мастера перед необходимостью грубого, даже «дурного» обращения с учеником. Когда заповеди преодолены настолько, что сама аморальность становится моральностью, тогда они перестают существовать как таковые, поскольку ученик становится их живым воплощением. Достигший этой стадии ведет нравственную жизнь, но не в состоянии объяснить почему, просто сама его природа заключается в этом. Таково истинное соблюдение заповедей.Дзийю Кеннетт "Водой торгуя у реки: руководство по дзэнской практике"