Августин Гиппонский, размышляя над природой времени в «Исповеди», формулирует поразительную догадку: *«Quid est ergo tempus? Si nemo ex me quaerat, scio; si quaerenti explicare velim, nescio»* («Что же такое время? Если никто меня не спрашивает, я знаю, если хочу объяснить спрашивающему — не знаю»). В этом признании заключена не просто риторическая фигура, но прозрение о фундаментальной неопределённости времени — оно существует в модусе интуитивной очевидности, но ускользает от концептуализации, подобно квантовой частице, изменяющей свои свойства в процессе наблюдения.