Для людей модерна человечность — поздний ребенок, жемчужина в короне, но если вы начинаете с идеи, что человечность является состоянием сущего по умолчанию, то в итоге придете к антропологии, в которой природа и культура, люди и животные меняются местами. Идея, что америндская антропология основана на онтологическом разделении труда между душой и телом, является противоположностью того, что предполагают антропологии западные. Тело, наше материальное измерение связывает нас, людей модерна, с остальной вселенной. Наши тела сделаны из того же материала, что и звезды, растения и камни, в то время как душа — или разум, дух, культура, язык, бессознательное, Dasein и т. д. — вот что отличает нас от не-людей. Все эти элементы, включая душу, также являются тем, что отличает народ А от народа Б. Люди более или менее одинаковы на телесном уровне, а различает их культура или дух, дух в смысле Geist. Душа также отличает одного индивида от другого; существует перспектива от первого лица, которая не может быть изменена. Я мог бы поменяться с вами телами, но я не могу поменяться с вами разумом: меня больше не будет, я стану вами. Но я прекрасно могу себя представить в вашем теле и наоборот. Дух дает одну и ту же идентичность, тогда как тело дает одно подобие. Однако в америндской метафизике все работает совершенно иначе. Души одни и те же повсюду: всякое животное, растение или сущность наделены, по крайней мере потенциально, одной и той же разновидностью человекоподобной души, в основе которой лежат одни и те же атрибуты, те же наклонности, качества. Что их различает, так это различные качества и способности, заложенные в их материальных системах.