Основная мера богатства — это количество досуга, свободного времени. Я говорю не о материальной обеспеченности. Последняя, если сделать все уточнения, в конечном итоге принимает вид да/нет: или есть материальная возможность что-то сделать, или нет такой. Квантификация этого показателя — всегда условная, она упирается во что-нибудь вроде вероятностей. Это при том, что и да/нет — это не настолько простые вещи, как единица и нулик в булевой алгебре. Бывают "да, но…", "вроде бы да…", "не похоже…" и прочие вещи — всё это, однако, уже не квантификация, а сама природа разделителя да/нет, то есть само то, как он нами непременно мыслится; и она может переходить в квантификацию теми же вероятностями, но тут уже важно не путать, тут уже условности.А я говорю о богатстве как о чём-то таком, что можно осмысленно измерить, сравнить. Не только для человека, но и для общества. Как выяснить, что один человек богаче другого? Как выяснить, что одно общество богаче другого? По количеству досуга. Наиболее богатые люди — это те, чьё время целиком свободно; для 19-го века, например, такой образ жизни в наших глазах ассоциируется с дворянством. И если сравнивать общества… Ведь не по количеству напечатанных денежных знаков сравнивать?.. Деньги — это тоже условность… И не по интенсивности транзакций или чему-то подобному?.. В конечном итоге важно не то, насколько активна мышиная возня, а то, к чему она людей приводит…Указать меру — это ещё не значит указать способ измерения. Трудности — от самых обыденных до самых философских. Философия обратна обыденности в том смысле, что она критикует обыденные, привычные, самоидущие способы мышления, старается над ними возвыситься и обнаружить их правило… Обыденные: если у человека денег много, а досуга мало, то всегда ли это значит, что он очень беден? Не всегда; саму возможность досуга эти деньги давать могут, даже если человек ею и не пользуется, так не стоит ли эту возможность учесть… "Деньги нужны для того, чтобы не думать о них," как выразился один шалопай из романов Мопассана. Философские: а что такое свобода?.. Насколько свободен человек, если он по складу своего ума своим временем владеть не умеет, а топит его в развлечениях?.. А если человек погружён в свой труд, то насколько он свободен?.. Бывают люди, которые владеют фабриками и акциями по всему свету, они тратят своё время на обустройство экономики по своим личным усмотрениям — часто эгоистическим, — но, в сущности, не на себя; то есть — личное ли это богатство…Сама по себе связь богатства со свободой отчётливо прослеживается — на мой слух — в слове "богатство" (в смысле: "богат, сам себе хозяин…"), так что обозначенный взгляд мне всегда, конечно же, представлялся самоочевидным. Личное богатство — это личная свобода в её экономическом аспекте. Однако опыт показывает, что самоочевидные вещи бывает полезно проговаривать…

Душа делает выбор проявления себя и тем самым формирует потенциал, после которого и начинается движение в определенную сторону. Движение будет до тех пор пока не будет осознания и выбора нового пути. Те события, которые обычно понимаются под кармой - суть незавершенные потенциалы прошлых жизней.

Нам очень легко удерживать внимание на неестественных картинках. Эволюция так сделала, чтобы все незнакомое приковывало наше внимание и мы были готовы отреагировать на внезапную от него угрозу. Видео и все такое оно становится магнитом внимания. То есть, мне не нужно сознательными усилиями удерживать на этом объекте внимание. Оно как бы удерживается само. Если злоупотреблять видосиками, то я начинаю реже пользоваться механизмами сознательного направления внимания и из-за этого атрофируется моя способность им управлять, то есть направлять его туда, где оно мне сейчас нужно, отрывая его от магнита, на который оно случайно попало.

Так было, и так будет; таков человек, он между адом и раем. Мы должны принять это как наше негативное приобретение: надо раз навсегда отказаться от иллюзорного воображения райского исторического периода; ни даже в присутствии, в парусии Христа Спасителя не было иначе как всегда и как теперь у нас, никогда не снимался риск, искушение, необходимость нового поступка, надобность выбора, близость падения.(«Средневековая философия»)

Слаб и боязлив человек. Можно ли с этим что-то сделать? Да, можно. Как? Нужно идти внутрь. Не бояться идти внутрь, терпеливо разматывая клубки, ведущие к истокам, к решениям, принятым когда-то. Решения можно отменить, страх – проработать, слабость – победить, доводя намеченное до конца. Свобода воли реализуется ежеминутно, в выборе того, чем заняться в конкретную минуту. А значит, всё это можно сделать. Тебе, ему, ей, любому. Терпение и упорство, других добродетелей на Пути нет.

Свобода – это в одно и то же время и условие любого этического выбора, и извращенный этический выбор.

Выбор, когда он не от ума, а сознательный, когда не взвешивание, не предпочтение, не развилка, не вагонетка, а когда отчаяние такое же полное, как и сознание. Такое, что может уже заместить собой Я, позволит забыть о себе и набраться решимости действовать – решимости и безумия. Не так искать во всей этой бессмыслице смысл, стоящий за ней, больший, чем она, как найтись для него, сделать так, чтобы он заметил тебя и вынул тебя из этого бреда. Получается сознательный выбор это когда не ты выбираешь, а когда выбирают тебя.

кажется, это у Стругацких был такой персонаж (Горбовский его фамилия) который говорил, что между правильным и добрым всегда следует выбирать доброе

Постоянно приходится слышать, что у человека нет свободы выбора. Возможно, так говорят люди, которые уже совершили выбор, приведший их если не к тупику, то в тот коридор, откуда тупик уже виден. Другое дело, что выбор человека ограничен объективно рамками его судьбы, а субъективно – уровнем осознанности.Главный выбор, который делает человек в жизни, это куда двигаться – внутрь или наружу (что изменять – внешнее или внутреннее). И этот выбор делает каждый.

Есть тошнотворная область благовидной неопределенности, на самом деле — прикрытия (потому что по-настоящему-то жизнь плотна). Ее называют «добром». Омерзительная, тошнотворная пустота! Это и есть дьявол, свобода зла. Есть, наверное, другая свобода, свобода выбора?(«Отдельные записи», нач. 1980-х)