Дикий шок первого дня.Безумная неделя в коридоре, крики с крыш «Точно свои? Сейчас гранату кинем!», закрытые магазины и бесплатный хлеб.Выезд снежным утром, пустой город и бесконечная очередь машин, надписи «Дети» и брошенные на обочинах Теслы.Бесконечно холодные март и апрель за Днепром. Попытки собрать свой мир обратно из маленьких кусков.Возвращение в пустой и грохочущий Харьков. Безлюдные проспекты, надписи «Закрыто, ничего нет», следы от прилетов.Белгородский экспресс в 10, возвращение девочек из Германии, привычку к горящему горизонту и взрывам за окном.Сентябрь 2022, когда фронт отодвинули от Харькова, непривычную тишину и улыбки на лицах.Момент, когда мы отмечаем компанией снятие осады — и после тяжелого взрыва за окном гаснет свет. На сутки. Полгода блекаутов и жизни с батарейками.«Дальше будет только лучше, войне скоро конец!» Бравые записи в каналах и новостях, намеки от властей и командующих. Вирусные открыточки и мемчики.Разочарование лета 2023. Ничего не закончилось.

Requirements for rpi_gpio not found

Одна из лучших возможностей нашего времени, кроме стоматологии с обезболиванием — возможность всегда с кем-то поговорить о чем угодно

У нас в стране происходит самая тяжелая гуманитарная катастрофа последних 80 лет, во всех смыслах, и что же мы видим, или вернее не видим?Я встречал гуманитарные склады и кухни в спортзалах, подвалах офисов, школьных столовых, конюшнях и моллах.Но никогда не видел и не слышал, чтобы они были в церквях или монастырях.Центры эвакуации? Бесплатная раздача еды? Центры психологической поддержки? Координаторы волонтеров? Организация поставок через границу, черт возьми?Кто угодно, только не товарищи в рясах.Такое ощущение, что их нет, и все эти огромные халабуды стоят брошенными именно в тот момент, когда они понадобились.Честно говоря, я не представляю, как такое может быть, но факт остается фактом. Церковь эту войну проиграла начисто, независимо от того, кому она подчиняется.- я вижу не так мало священников, которые пытаются что-то делать и часто успешно. Но какой-то организации, за ними стоящей, я не вижу: все разрозенно и держится на подвиге отдельных людей.Так что церкви как организации проигрывают несмотря на то что кто-то определенно будет прославлен в лике святых, явно или неявно.

Те, с кем я общался после начала войны, потухли. Буквально. Все, что они знали и любили, весь старый Харьков потерял смысл.Как можно после февраля рассказывать о том, как по приказу из Москвы строили Госпром? Или про то, как наши проходчики потом поехали делать метро в тогдашнюю столицу? Как делали Т-34 в прошлую войну?Вся, вся старая история бессмысленна, ее теперь невозможно рассказывать. Это не запрещено — просто невозможно. Она отошла, осталась где-то там, в нулевых. И ее знатоки вместе с ней.Прошлое время прошло.Гамлет, Розенфельд, Комаровский. Бушвокер.А новая история только пишется и новый город только возникает.И никто пока не может сказать какой он будет.Точно другой....И это еще не начали ломать, еще не упал Пушкин в начале бывшей Немецкой.

In conformity with the principles of our constitution, which places all sects of religion on an equal footing,

Thomas Frank, en The Guardian, se hace eco de un estudio publicado por Working America, que entrevistó a 1.600 votantes blancos de clase trabajadora de los suburbios de Cleveland y Pittsburgh en diciembre y enero. El estudio reveló que el apoyo a Donald Trump es alto entre esas personas, incluso en los que se identificaban a sí mismos como demócratas, y no porque deseen que un racista ocupe la Casa Blanca (esa es su tercera preocupación, muy por detrás de “buen empleo” y “economía”). Lo que hace que Trump se convierta en el líder favorito es “su actitud”, su contundencia y su forma directa de hablar.