мы можем предположить, что все наше восприятие – не более чем интерфейс. Вещи, которые мы способны воспринимать, в действительности не реальны, не существуют вне нашего восприятия и не имеют причинно-следственной силы.Это, в частности, значит, что сознание никак не может быть результатом деятельности мозга, поскольку и мозг, и составляющие его нейроны тоже не существуют вне восприятия. Они порождены сознанием, а потому не в состоянии породить его.Но это предположение влечет за собой новые вопросы. Если материя не может служить основанием для теорий, то что может?Естественный ответ – сознание. Теория объектов должна начаться с теории субъекта.

Человек в своих отношениях с миром и ближними действует под влиянием двух импульсов. Первый – стремление сохранить себя, уберечь свои границы, не пустить туда никого, кто не должен там находиться. Второй – наоборот, желание включить другого в свою сферу целиком и полностью, слиться с ним в единое существо.Они действуют одновременно, и сумма их далеко не постоянна. Баланс этих двух импульсов порождает практически все наши чувства – страстную привязанность, желание обладать, страх, отвращение, ненависть, зависть, восхищение, преклонение.Уважение стоит в центре: это чувство, в котором оба стремления одинаково сильны.Ты уважаешь того, кто для тебя важен, и поэтому ты стремишься держать его в поле внимания, не упускать из вида. Быть рядом с ним и отслеживать то, что он делает. Равняться на него, жить и действовать с оглядкой на него. Это не значит «подражать ему», но и не исключает. Если уважаешь достаточно сильно – его образ основательно поселяется в твоём пространстве воображаемого, так что ты видишь его перед собой, даже если его нет рядом. Ты не станешь делать то, чего он бы не одобрил.Но в то же время ты строго держишь границу между вами, не допуская ни малейшего слияния. Уважение всегда подразумевает некоторую дистанцию. С ним одинаково несовместима и фамильярная несдержанность, и бездумное подчинение.В результате уважение к другому неотделимо от уважения к себе. Знать, кто ты такой, и беречь свои границы – условие, без которого уважение превращается в какое-нибудь иное чувство.

Чтобы договориться с инакомыслящим, нужны две вещи: — оба должны хотеть договориться;— оба должны понимать, что собеседник инакомыслящий (то есть у него буквально другая реальность, он видит вокруг себя иной мир, нежели ты). Всё. Если отсутствует хотя бы одно из этих условий, коммуникация невозможна. Если оба условия соблюдены, коммуникация возможна. В обоих случаях язык общения не играет роли.

Чистота представляется мне даже более важным понятием для этих систем, нежели добро, потому что она объективна и не зависит от точки отсчёта. Это состояние, когда нет никакого смешения, каждая вещь на своём месте, каждый смысл выражен единственно возможным образом.

чтобы у твоего слова появилась душа, её нужно откуда-то взять.Поэтому бесполезно повторять заклинания, которые ты просто где-то услышал. Сила передаётся через контакт. Сильное слово можно только перенять у того, кто уже им обладает.Как это происходит – возможны два варианта. В одних традициях магия подобна воде: сколько налил другому – столько у тебя убавилось. В других она подобна огню: неважно, сколько светильников ты зажёг от своего – у тебя не станет меньше.У волшебных слов есть собственное соображение и воля. Они могут «не даться» тому, кого сочтут недостойным. Они деятельны и постоянно требуют работы: стал колдуном – будь любезен каждый день колдовать, иначе плохо будет. Они не дают своему хозяину даже умереть, пока он не передаст их преемнику.

В греческом Аиде течёт река забвения Лета. Тени пьют из неё, и больше их не терзают воспоминания о неоконченных делах и покинутых друзьях.Неоплатоники, верившие в перерождения, изменили миф. У них из Леты пьют души, которые отправляются в новую земную жизнь, чтобы не помнить, кем они были раньше.В индуизме и буддизме точно так же – только самые духовно продвинутые могут вспоминать свои прошлые реинкарнации и даже видеть чужие.

Чем могущественнее твой союзник, тем больше он перетягивает одеяло на себя. С духом ручья или дерева можно договориться на равных. Перед богом тебе придётся склониться и служить ему. Если же ты решил воззвать к Богу Всего – его бесполезно о чём-либо просить, его и так устраивает всё происходящее. А значит, и тебя должно.

Воспоминания ничем не отличаются от фантазий, кроме того, что воображение, строя их, пытается восстановить какое-то событие из прошлого. При этом оно всегда неточно – любое воспоминание больше зависит от того, в каком состоянии ты сейчас, чем от того, что на самом деле было тогда.И в то же время воображение может работать только с опытом. Даже мечты, фантазии и сновидения – это воспоминания, только перекрученные, разобранные на детали и пересобранные по-другому. Никто не может вообразить невиданное и неименуемое

Запишу для памяти интересную мысль, принесённую интернетом. Она мне понравилась, потому что перекликается с моими собственными убеждениями, но выражает их чуточку иначе.Одна из вечных тем – споры о человеческой природе. Каждая религия, каждая философская школа – все предлагают свои версии, что значит быть человеком и что отличает человека от всех остальных существ.Более того, у нас всех есть интуитивное представление о человеческих свойствах. Мы же распознаём окружающих нас людей именно как людей, и вовсе не потому, что у них тоже есть руки, ноги, голова и туловко.Мысль, собственно, заключается вот в чём: природа человека – это миф. Не в том смысле, что её не существует, а в самом буквальном. Природа человека – это те истории, которые мы рассказываем себе о себе же самих. Человек – это существо, у которого есть миф о себе, и которое создаёт себя по лекалам этого мифа.Кроме всего прочего, эта гипотеза позволяет отвлечься от вечных споров, какое же из определений считать единственно верным (или хотя бы более верным, чем прочие). Они все верные, потому что сам факт, что такая история у нас есть, и показывает, что мы люди. Дальше исследователь уже может анализировать эти истории, строить их классификации, рассматривать, чем одни отличаются от других, и так далее.

есть одно интересное упражнение – своего рода повседневная медитация, призванная изменить взгляд на мир.Суть его заключается в следующем: перестать употреблять глаголы to be и to have, кроме, разумеется, тех случаев, когда они необходимы как связки.Оно стоит на идее, что человек не может «быть» или «иметь» – он может только делать, то есть действовать определённым образом. Приучившись говорить и думать в таких понятиях, в самом деле начинаешь по-другому смотреть на всё.Я тоже хочу предложить своим читателям такое упражнение.Откажитесь от слова «время». Замените его теми понятиями, которые это слово в действительности обозначает в вашей речи.В быту «время» – это, как правило, синоним важности или приоритета.«У меня совсем нет времени» = «больше важных дел, чем я могу выполнить»....Упражнение, по моему опыту, чрезвычайно полезное. Оно позволяет сразу же переводить рассуждения о «времени», как о чём-то реально существующем, в плоскость того, что на самом деле реально существует.

Сама рациональная логика Аристотеля является принципиально «конспирологичной», так как подразумевает, что у любого явления есть разумная «причина» – внешняя «движущая сила» в виде создателя или мастера. Если же источник «движущей силы» находится внутри самой Вещи, то мы приходим к неизбежному логическому парадоксу, так как получается, что фундаментальной причиной Вещи является она сама («почему? а потому»).

никакая мысль, никакое чувство, никакое поведение не бывают позитивными или негативными сами по себе. Они становятся теми или другими, смотря по тому, помогают они конкретно вам конкретно сейчас или вредят.https://anairos.livejournal.com/207314.html https://anairos.livejournal.com/51818.html

– Законы вселенной никогда не нарушаются. Твоя ошибка в мысли, будто те крохотные закономерности, что мы наблюдали на одной планете в течение нескольких веков, и есть истинные незыблемые законы. Между тем они – всего лишь отдалённые отголоски, приносимые истинными законами чаще прочих.– И поэтому, – добавил Деннистон, – ничто в природе не бывает полностью предсказуемым. Всегда есть исключения.К.С. Льюис, "Мерзейшая мощь".

у природы нет законов — есть только глубоко укоренившиеся привычки. Некоторые из них сформированы ещё миллиарды лет назад. Некоторые — в более позднее время. Некоторые, возможно, формируются прямо сейчас, у нас на глазах и с нашим участием.Чудо — это когда мир просыпается и поступает не привычным образом, а как-то по-другому.

Мир только один – вот он, перед вами. Время – не более чем абстрактная мера происходящих в нём перемен.Настоящее – не «миг между прошлым и будущим». Это сам мир, такой, какой он есть, созданный всей минувшей историей вселенной. Каждое прошедшее событие оставило в нём свой след, что-то изменило.Прошлое не где-то там. Оно прямо здесь, перед вами, вы смотрите на него. Оно создало для вас настоящее, с которым вы можете работать. То, что есть – это то, что уже случилось, и изменить его невозможно, как бы вам этого ни хотелось. Это ваша отправная точка, печка, от которой придётся танцевать.А вот будущего и в самом деле не существует. Просто, когда вы закончите, плоды ваших трудов станут настоящим для тех, кто придёт после вас.https://anairos.livejournal.com/204364.html

На графике нет никакой Горы Глупости и Долины Отчаяния. Это обычная наклонная прямая. Чем лучше твой результат, тем выше ты его оцениваешь, всё логично.Но если себя мы оцениваем плюс-минус адекватно, то вот других – нет. Некомпетентному человеку и окружающие кажутся менее компетентными, чем есть на самом деле, а компетентный склонен переоценивать знания и навыки всех остальных.Это и есть настоящий эффект Даннинга-Крюгера, и распространяется он на всех нас, потому что каждый в чём-то компетентен, а в чём-то нет – и, строго по этому закону, не в состоянии осознать, насколько именно.https://anairos.livejournal.com/204169.html

проще заставить сотню человек поступать правильно, чем один раз поступить правильно самому.

Главный инструмент нашего разума – как раз эта возможность вспоминать (вызывать в памяти) и помнить (удерживать в уме) нужную мысль. Это и есть представление – работа воображения.То, что ты хорошо представляешь, нет необходимости мысленно рисовать. Скорее даже наоборот: любые подробные объяснения, словами или картинкой – признак непонимания. Тому, кто и так представляет, о чём идёт речь, они только мешают.Если двое понимают одно и то же, они и вовсе могут объясняться без слов. Взгляд, кивок – и оба уже знают, что им сейчас нужно делать. Воображение составило для них план ближайших событий.Есть психическое расстройство, называемое афантазия. У людей, страдающих им, внутренний экран не работает совсем. Они не могут мысленно представить картинку. Они не видят снов, плохо запоминают лица, им сложно ориентироваться на местности.Но они в состоянии сочинять стихи, рисовать картины, писать книги – словом, творить. Воображение у них такое же богатое, как и у всех остальных людей.Когда ты смотришь на мир вокруг себя, воображение мгновенно достраивает ему невидимый слой смыслов. Это небо. Это дом. Это твой сосед дядя Миша. Это грузовик.Каждый образ, каждый звук или запах тянет за собой целый шлейф воображаемого. Он пробуждает воспоминания, ассоциируется с чем-то знакомым, напоминает о чём-то, что ты держишь в памяти.Собственно, память так и работает. Нет никакого хранилища, куда записывается информация о прошедшем. Есть ты, на котором это прошедшее оставило след. И когда тебе нужно вспомнить что-то – воображение восстанавливает картину по этим следам.Не зря, когда тебе весело, лучше вспоминается хорошее. Когда ты злишься, прошлое тебя тоже бесит – кажется, что всегда всё было именно так, как сейчас. А в депрессии сложно вспомнить хоть что-нибудь, что вызывало у тебя сильные эмоции.И всё это происходит, когда ты предъявляешь воображению правильный ключ – образ, который запускает воспоминания. Если же ключ потерялся, его приходится долго и мучительно подбирать. «Как же звали ту девушку? Надя? Таня? Катя? А, точно же – Катя!».Всё, что ты знаешь, всё, что можешь вспомнить, всё, что в состоянии представить, составляет твоё пространство воображаемого. Там хранится твоё прошлое, настоящее и планы на будущее.Там есть даже ты сам – вернее, твоё представление о себе самом.В этом пространстве, как яркая лампа, горит твоё внимание. Те представления, что попали в круг его света – это то, о чём ты прямо сейчас помнишь.Но и в этом круге есть свой выделенный кружок. Не просто представления, а представления надёжные, испытанные – те, на которые ты полагаешься в своих поступках.В общем – то, во что ты веришь.

Человек – самое легковерное и послушное создание на свете.Всё, что ты видишь, слышишь, осязаешь, ты немедленно принимаешь как истину. В конце концов, если бы этого камня перед тобой не было, ты бы его не видел, верно?Это относится и к словам, которые ты слышишь. Понять сообщение – значит принять его. Понять приказ или просьбу – значит немедленно исполнить сказанное.Человек – самое недоверчивое и непослушное создание на свете.В твоём уме живёт сомнение, которое яростно отрицает всё, что ты уже понял и принял. Это не так. Это неправда. Тебе не следует этого делать.Если сомнению удалось подорвать твоё доверие к какой-то части картины мира, оно тут же ставит на этой части пометку «не».Это из-за него появляется импульс никому не верить и никого не слушать, с которым порой приходится бороться. Но без него, конечно же, было бы хуже.Каждый человек обычно находит баланс между принятием и отрицанием. Он доверяет себе, своим чувствам, знаниям, логике и здравому смыслу. Чуть меньше, но всё же достаточно он доверяет близким людям и авторитетам. Всё остальное он по умолчанию считает недостоверным и принимает лишь тогда, когда оно согласуется с уже принятым.Но сомнение – дорогое удовольствие. Отрицать то, во что ты уже веришь – самая настоящая внутренняя борьба. Она неприятна и отнимает много сил. Чем глубже укоренилось верование, тем сложнее и больнее от него избавляться – вместе с ним ты вынужден вырезать изрядную часть себя самого.Когда сил недостаточно – когда ты устал, напуган, неуверен в себе, оказался в необычной ситуации – сомнение отключается одним из первых.Это знают и используют манипуляторы всех мастей, особенно гуру разных сект. Они всегда стараются подловить жертву в момент, когда сомнение бездействует, а лучше всего – создать такой момент преднамеренно.Но эти же приёмы стоит знать и тебе тоже – хотя бы потому, что возможность по собственному желанию во что-то поверить весьма полезна.Один из таких приёмов – говорить вслух.Ты легко поверишь в то, что повторяешь сам. Особенно в разговоре с другими. Особенно в споре с ними. Отстаивать точку зрения в ожесточённом противостоянии – лучший способ укрепиться в ней. Поэтому почти любой спор приводит лишь к тому, что и победитель, и проигравший лишний раз убеждаются в собственной правоте.Итак, вера – это представление, на которое ты полагаешься. Ты веришь, что мост надёжен, поэтому без сомнений шагаешь на него.Знание – это верование, которое прошло испытание отрицанием. Ты проверил его – опытом, логикой, авторитетом источника – и нашёл, что оно и в самом деле истинно.Вера, воля, воображение – всё это у тебя присутствует, и ты умеешь ими пользоваться.

Как правильно верить в чудесаЕсли чудо – по определению разрушение ожиданий, то как вообще можно верить в чудо? Не будет ли это парадоксом, оксюмороном: ты ожидаешь, что случится неожиданное?Конечно, будет. В противоречивом, невозможном мире волшебства и ты должен стать таким же.Верить в чудо – значит, признать и принять, что любые твои представления условны, любые ожидания ненадёжны, никакой камень недостаточно твёрд, чтобы не превратиться внезапно в пустоту.Если перед тобой пустота, а ты шагаешь в неё, веря, что там окажется мост – тебя ждёт разочарование. Но если ты шагаешь в пустоту, готовый к любому исходу – твою уверенность ничто не поколеблет.Верить в чудо – значит отказаться от ожиданий, но всё равно действовать.Единственная опора в этой непредсказуемой реальности находится внутри тебя. Ты не боишься, потому что знаешь, что происходящее – правильно.Это парадоксальное состояние, в котором сливаются воедино возможное и неизбежное, желаемое и должное. Между тобой и миром нет границы, нет противопоставления. Ты действуешь с ним в едином потоке. Ты должен сделать именно то, чего хочешь – потому что это единственно возможный вариант действий.Есть два пути к достижению этой цели. Их можно назвать чёрным и белым, в честь шаманов Азии.Белый путь – путь доверия. Ты знаешь, как устроена Та Сторона, мир волшебства, движущий событиями. Ты связан с нею и знаешь, каковы ваши отношения. Она исполнит твою волю, потому что ты исполняешь её волю – у вас общая цель и общие желания. Поэтому ты можешь смело лететь по ветру, зная, что если ты сделаешь то, что надо, то и ветер принесёт тебя куда надо.Чёрный путь – путь уверенности в своей правоте. Ты знаешь, как надо, и неважно, кто что об этом думает. Миру придётся прогнуться под тебя, потому что это правильно, даже если он ещё этого не понял. Твой внутренний стержень не даёт тебе кривить душой. Ты исполнишь задуманное во что бы то ни стало.Может показаться, что белый путь – чисто религиозный, а чёрный свойственен магам-одиночкам, но нет. Это зависит только от типа личности, а не от верований или убеждений. Многие христианские святые были последователями чёрного пути – их вела несгибаемая вера в обретённую Истину. А стремление сотрудничать, соучаствовать в реальности – важная часть многих эзотерических и оккультных учений.Чудо не нарушает законов природы. Оно демонстрирует нам истинную природу мира – мира, у которого нет никаких законов, есть только привычки и традиции.Главная тайна волшебства – всё есть магия. Наши представления, наши парадигмы и картины мира отгораживают нас от чуда – но они не мешают чудесам приходить к нам. Хотим мы этого или нет – мы все живём в волшебном мире, все участвуем в его танцах.Маг отличается от не-мага лишь тем, что делает это осознанно, с пониманием задачи и знанием дела.

Итак, чтобы творить магию, необходимо осознанно перейти в пространство волшебства – выйти за пределы своей картины мира и остаться один на один с непредсказуемым и неконтролируемым чудом.Но это невозможно просто так взять и сделать. Нужен искусственный способ, который поможет тебе пересечь границу привычного, встретиться с волшебством, а затем вернуться обратно.Этот способ называется ритуалом.Ритуальная практика отличается от обычных действий, как чтение вслух – от обычной речи. Ты заранее знаешь, что, как и в какой момент тебе нужно сделать. Значит, можно не думать об этом и сосредоточиться на правильном, чётком и красивом исполнении.Самой своей природой ритуал помогает отказаться от ожиданий. Ты творишь его, чтобы добиться определённой цели, но в момент совершения ты думаешь не о результате, а о безупречности действия.Это помогает и избежать разочарования. Ты можешь повторить ритуал сто раз и не получить ответа, но продолжаешь повторять снова, искренне и сосредоточенно – и на сто первый чудо наполняет созданную тобой форму, и игра становится реальностью.

Искусство жестаНе существует истинных имён – каждая вещь может выражать множество смыслов, и каждый смысл можно выразить разными способами. Но зато существуют имена правильные.Правильное имя – то, чем вот эта вещь является прямо сейчас.Молоток есть молоток. Но он становится изделием, когда его куют; товаром, когда его продают и покупают на рынке; инструментом, когда им забивают гвозди; оружием, когда им проламывают кому-то голову. Каждый раз он выражает разные смыслы, участвует в разных отношениях.И человек точно так же может быть инструментом, изделием, товаром, оружием – когда пассивно исполняет чужую волю. А может быть и кем-то ещё – отцом, слугой, мужем, любовником, инженером, офицером – когда действует осознанно.Слово «намерение» всем знакомо, но многие ли понимают, что оно значит?Намеренное противоположно машинальному, вынужденному, бездумному, ошибочному – в общем, тому, что сделано тобой, но сделал это не ты. За преднамеренный поступок ответственность несёшь только ты, и никто другой, кроме тебя.У намеренного нет мотивов, причин, предпосылок – вернее, они есть, но они не имеют значения. Какие-то обстоятельства могли подталкивать тебя к тому или другому выбору, но делал ты его сам, и своё решение претворял в жизнь тоже сам.Но чтобы поступок был по-настоящему твоим, ему мало быть преднамеренным – он должен быть ещё и искренним.Искренность противоположна манипуляции. Манипуляция действует снаружи внутрь – ты вносишь в другого человека то, чем хочешь его наполнить. Искренность действует изнутри наружу – ты выносишь в мир то, чем наполнен сам.Выдумка тоже может быть искренней. Этим фантазия отличается от лжи: ты создаёшь иллюзию из слов не потому, что хочешь ввести в заблуждение, а потому, что только так можешь высказать себя.Преднамеренный, искренний поступок называется жестом. У него есть смысл и значение, а значит, он тоже является именем.Если быть точным, он является твоим именем, причём таким, которое не навязано тебе внешним миром, а выбрано тобой сознательно. Совершая жест, ты говоришь вслух себе и миру: «Здесь и сейчас – я есть это».Духовный путь, каким бы он ни был – в первую очередь путь постижения себя. Если ты понял, кто ты такой, кем ты можешь стать и, главное, кем стать хочешь – за твоим «вот я» будет стоять настоящее знание и настоящая сила.Вступая в тайное общество или духовное братство, новички часто берут себе новое имя. Это имя – что-то вроде клятвы. Им они выражают решимость начать новую жизнь. Иногда оно же служит девизом, не давая забыть, какое именно решение привело человека в организацию.

Зов и отзывЕсть две разновидности вежливости. Одна традиция требует, подходя к незнакомцу, назвать себя – произнести собственное имя, чтобы он знал, кто ты такой, и мог признать или оспорить это. Другая предписывает, подходя к другому человеку, вначале произнести его имя, чтобы показать, за кого ты его держишь и как к нему относишься.Это второе правило действует даже тогда, когда ты не знаешь имени. Даже незнакомца всё равно можно как-то назвать. Обращения «сударь» и «эй, ты!» выражают очень разные виды узнавания и отношения. В некоторых языках (например, японском) простое «ты!» можно высказать несколькими разными способами, от вежливого до оскорбительного.Секрет в том, что мы всегда следуем обоим правилам одновременно. Жест – выражение собственного имени. В каждом «ты» скрыто невидимое «я».Назвать – значит произнести имя вслух, и не так уж важно, даёшь ли ты его, или оно уже существовало раньше. В сущности это одно и то же. Каждый раз, называя чьё-то имя, ты заново подтверждаешь – утверждаешь – кем или чем оно для тебя является.И это уже жест, а значит – магическое действие.Назвать кого-то – значит предложить ему соглашение. «Пусть буду я твоим..., а ты моим...».Это заметнее всего по тем именам, что обозначают отношения. Позвал «отец» – значит, назвал себя сыном. Позвал «господин» – назвал себя слугой. Назвал кого-то братом, другом, врагом – и на себя взял такое же наименование.Но и все другие имена таковы. Все их ты отсчитываешь от себя, хочешь ты этого или не хочешь. Сказал мне, кто я для тебя – значит, сказал и кто ты для меня.Верно и обратное. Каждым своим жестом ты кричишь миру, кто ты такой – а значит, обозначаешь и свои отношения с миром. Всё, что сказано, будет услышано, и на него может прийти ответ.Если на имя, которое ты дал, отозвались – значит, соглашение принято. Другая сторона становится для тебя тем, что ты сказал. Отныне ты можешь потребовать то, на что имеешь право по договору – но и сам должен быть готов в любой момент исполнить взятые на себя обязательства.Поэтому на некоторые имена лучше не отзываться, чтобы потом не нести их тяжесть. А некоторыми лучше не разбрасываться, ведь кого позовёшь, от того и услышишь «Я здесь. Зачем звал?».

Основной метод для этого – использование имён силы. Силы присутствуют во всём, а значит, везде есть нечто, работающее на тебя.

Самый простой вариант полноценного ритуала – тот, в котором ты не обращаешься к призванной силе ни с какими просьбами или приказами. Ты просто зовёшь её к себе, чтобы она пришла и стала с тобой пребывать.Сила – это активный действующий смысл. Заключить с ней договор – значит признать этот смысл в себе и принять соответствующее имя. Только после этого ты сможешь говорить от её имени и чего-то у неё просить.

Одни стремятся к богатству. Другие хотят успеха в избранном деле. Третьим не хватает любви, четвёртым – семейного счастья... Если у тебя есть в жизни главное, ради чего ты готов трудиться, что выбираешь, когда у тебя есть выбор – оно и станет именем той силы, которая в состоянии тебе помочь.Правда, вовсе не обязательно твой союзник будет похож на добрую фею-крёстную, которая по первой просьбе предоставит тебе всё, чего ты хочешь. Удача бывает разной, и не всегда она на твоей стороне.Это очень хорошо заметно по тем людям, к кому такой союзник пришёл сам, незваным, по собственному велению.

Маг отличается лишь тем, что он сам выбирает своего покровителя и осознанно вступает с ним в отношения.Главное – помнить, что это всё равно сделка. Ты – не ребёнок, которому родители что-то дадут, если он будет достаточно долго просить. Ты – соискатель, предлагающий себя работодателю в надежде устроиться на хорошую должность.Хочешь победы над врагом? Принимаешь имя бойца-победителя: берёшь на себя обязанность биться в полную силу и принять своё поражение, если противник окажется сильнее.Хочешь встретить любовь всей своей жизни? Принимаешь имя любимого: даёшь клятву всегда быть именно таким человеком, которого она будет любить до конца дней.Зовёшь богатство? Обещаешь вечно служить ему, наращивать, вкладывать, распространять, чтобы оно становилось всё больше и больше. Только на этом условии оно останется с тобой, а не уйдёт к другому, более преданному служителю.Все знают, что справедливость – это хорошо, но никто не знает, что такое справедливость. Это потому, что у каждой силы свой закон, и по этому закону справедливо и несправедливо что-то своё.Призывая силу, ты принимаешь её закон и обещаешь жить по нему. Здесь и сейчас это она определяет, что для тебя добро, а что зло.

если призыв – это договор, то чем ты платишь за информацию о будущем?Невозможностью его изменить. Вопрошая силы, что с тобой случится, ты даёшь обет принять то, что тебе откроется, таким, каким оно открылось.

перерождение возможно лишь после смерти. Чтобы стать новым существом, придётся перестать быть тем, кем был раньше, расстаться со всем, что несовместимо с новой жизнью, даже если оно тебе дорого.Люди, которые действительно решили начать новую жизнь, часто – по собственной воле или по приказу – рубят канаты и сжигают мосты: демонстративно уничтожают что-то такое, что в прежней жизни было для них важнее всего.В некоторых радикальных сектах доходило до требования убить кого-то из близких друзей или родственников. Но чаще всё же обходились символическими жестами: сжигали старую одежду, остригали волосы, брали новое имя и переставали отзываться на прежнее. Всё это точно так же обозначает смерть.И даже Иисус предупреждал: «если кто приходит ко мне и не возненавидит отца своего и матери, и жены и детей, и братьев и сестёр, а притом и самой жизни своей, тот не может быть моим учеником».Не зря в христианскую церковь входят через ритуал перерождения в купели крещения.