- Всякая логика неполна. Неполнота такой логики как "физика" обнаруживается в так называемых квантовых состояниях и квантовых эффектах. Все парадоксы в этой области обусловлены невозможностью в рамках редукционизма физики интерпретировать холистические, или метафизические реалии. Из этой невозможности находят два выхода: 1) "реальность" это иллюзия. 2) мультивселенная. На мой взгляд второе придумали трусы, это интеллектуальный эскапизм, он же абсолютизация редукционизма.- Вывод, кажется, в том, что "единая, общая на всех реальность" это иллюзия. Что трудно интерпретировать холистически. Целостная реальность превращается в мультивселенную нового вида — по вселенной на каждое сознание. Или по вселенной на каждое представление о вселенной.

«Научная творческая мысль выходит за пределы логики (включая в логику и диалектику в разных ее пониманиях). Личность опирается в своих научных достижениях на явления, логикой (как бы расширенно мы ее ни понимали) не охватываемые.

«…где достигается вершина и глубина исследования, прекращается механическое и логическое действие рассудка, наиболее легко отделимого от каждого своеобразия, и наступает процесс внутреннего восприятия и творчества», ибо «некое живое дыхание овевает целое, в нем открывается внутренний характер – измерено и описано то и другое быть не может».

Заметь — все или почти все в глубоком сне, движутся, говорят. Чем скреплено целое? Логикой сна. Бог всё терпит, держит на этой земле. Воля к пробуждению проявляется в разрушении окружающей среды (спящий ворочается, а ему давно пора вставать). Встань с постели. Техника — только сонное наваждение. Проснись к мечте, тайне, фантазии (глядя из окна на кольцевую дорогу, где едут на грузовиках плотные, трезвые, спящие).

Понимание пониманию рознь. Всем знакомо понимание на уровне ума: в каком-то смысле это известная формула “понять – значит привыкнуть и научиться пользоваться”. “Привыкнуть” вбирает в себя встраивание этого нового в личную картину мира. Этот процесс протекает в уме. И он не гарантирует от ошибок. Любые рассуждения и логика могут оказаться ошибочными – рассуждения базируются на модели реальности, сама реальность не логична. Есть более глубокое понимание, связанное с опытом непосредственного восприятия. Это процесс на уровне сознания. В отличие от ума, тут уже не модель, а реальность, не рассуждения, а видение. Вы правы, пока человек обусловлен, свободы нет. Выход из обусловленности возможен лишь при развитой осознанности. Она позволяет непосредственно увидеть границы собственной обусловленности. Соответственно, свобода воли – это свобода поступить не так, как диктует обусловленность, а иначе. Спсобность поступить иначе. (Можно понимать на уме, что ты свободен, но не обладать способностью свободного действия.) Так как причиной действия является желание, свободное действие всегда происходит вне желания.

- А вообще я бы суммировал, что всякая эмоция — это слипшаяся сумма мыслей. Когда мысли меняются, то чувства потихоньку меняются вслед за ними. А иногда мысли поменялись, а чувства остались архаичные — из старого состояния. Это, конечно, упрощение, но это так.- О, про слипшуюся сумму мыслей я подпишусь. Когда до меня дошла эта простая истина, то оказалось ключом ко многим ранее неразрешимым противоречиям.То есть, если логически рассуждая приходишь к одному выводу, а чувствуешь почему-то совсем другое, а не то, что вроде должен был бы по логике вещей, то, значит, что-то важное упущено, в логической цепочке сильно не хватает выпавших из внимания звеньев. И стоит поискать. Когда все найдешь, дебет с кредитом чувства с мыслями сойдутся полностью.- Да, я это и имел в виду — мысли имеют обыкновение прятаться, а если их разыскать, то примерно вот это и получается. Причём чем привычнее мысль, тем пуще она прячется, а отсюда и недоумение: ведь я же всё правильно думаю, почему чувства у меня неправильные? ..."Бойтесь людей, которые считают вас хорошим" — увы, и это бывает…)

не секрет, что у людей, обученных грамоте с раннего детства, по большей части хуже с распознаванием лиц. Там за распознавание букв (вроде b-p-q-d) и лиц отвечает один отдел мозга, двоих этот Боливар выносит с трудом.Еще память страдает, по вполне очевидным причинам. От информационной депривации даже у грамотных разверзаются просто бездны памяти; а кто сызмальства заточен именно на запоминание со слуха, сейчас бы вообще показался сверхчеловеком в этом отношении (с другой стороны, хорошая память плохо сказывается на логическом мышлении по вполне понятным причинам: зачем тратить усилия следить за авторской мыслью или понимать, как выводится формула, если ты без труда шпаришь страницу из фотографической памяти, а для окружающих нет разницы? Мозг ленив).А еще у «книжных детей» — которые книги глотают с четырех-пяти пачками — вообще хуже с социальным взаимодействием и распознаванием чужих эмоций. Такая легкая форма аутизма, наверное :) 0lenka

В самом деле — как строится творческий процесс? В искусстве?От учёного философа художник отличается местом вхождения идеи в процесс.У философа идея есть вначале: она у него появилась, и он её эксплицирует логически.Творчество философа — это творчество логика: какие логические движения нужны.У художника идея — это конечный результат; в идею оформляется содержание его души.Неверно говорить (это и моя ошибка), что в начале художественного творчества есть форма.То, что в начале, (говорю по опыту) — это что-то вроде соотношений, которые важны.А это и есть материя, направленность: то, какие движения для всякой формы позволительны.Художник материализует свои представления — то есть он выводит их вовне себя.Материя от содержания отличается исключительно тем, что источник её бытия — внешний.У художника гармония играет ту же роль, что логика — у философа.А именно — на ней идея строится; так что она — необходимое, но недостаточное условие.Итак, задача (процесс) художника — гармонически направлять форму в имеющемся содержании.И для этого, конечно, прежде всего необходимо само по себе это содержание.Это содержание определяет собой внешний к художнику мир: то, что он в мире видит.Достоинство художественного произведения определяется:а) достоинством изначального содержания ("тем, что он видит");б) и точностью его передачи ("тем, как он снимает покровы").Нигде в этом процессе нет иносказания — попытки соврать. Напротив, искусство — правда.Ложь, прямая ложь в глаза, когда все сразу знают, что я солгал, — это не искусство. cmt96

Удивительное дело – наблюдать, как блеснувшее откровение безнадёжно портится при дальнейшей огранке посредством ума, слишком жадного до логической последовательности смыслов. Попытка низвести факт до понимания умом убивает Истину.

‘Однажды известный ученый (говорят, это был Бертран Рассел) читал публичную лекцию по астрономии. Он рассказывал, как Земля движется по орбите вокруг Солнца и как Солнце, в свою очередь, движется по орбите вокруг центра огромного скопления звезд, называемого нашей Галактикой. Когда лекция закончилась, маленькая пожилая женщина в дальнем ряду аудитории встала и произнесла: «Всё, что тут говорили, — полная ерунда. Мир — плоская тарелка на спине гигантской черепахи». Ученый снисходительно улыбнулся и спросил: «На чем же стоит та черепаха?» «Вы ведь очень умный молодой человек, очень умный, — ответила дама. — Черепаха стоит на другой черепахе, та — на следующей, и так до бесконечности!»’Эта история обретает новый смысл в философии при попытках обосновать ту или иную философскую систему, поскольку последовательность вопросов ‘Почему?’ невозможно остановить. ...Следует отметить, что физика не является исключением. ...со временем любопытство победило и в настоящее время мы слышим от физиков истории про параллельные вселенные, вечную инфляцию и разные циклические космологии. ...‘Х. Альберт приходит к выводу, что любое обоснование неизбежно приводит к так называемой «трилемме Мюнхаузена»

Хорошо, давайте немножко разверну моё видение ситуации. Тезисно, чтоб не забыть, к чему веду.Итак, современная математика — это отрасль философии, подраздел логики, максимально очищенный от почти всех слов обычного языка, всегда придающих любому рассуждению ненужную многослойность и противоречивось. Некоторые достижения математической мысли оказались прекрасным инструментом описания многих общих процессов в наблюдаемом мире, обогатив естественные науки и инженерное дело. ...математика развивает способность к анализу вообще. И даёт определённое понимание методов формализации для такого анализа.

любовь сама по себе – это усилие и испытание. Я имею в виду не внешние препятствия – бытовые, экономические и пр., но то, что человеческая любовь, даже на простейшем физиологическом уровне, включает в себя труд и рефлексию. Такова разница между эротическим, собственно человеческим, – и сексуальным, действующим в природе. Эротика – это не отдача инстинкту, который автоматически несёт «через копуляцию к эякуляции». Это труд наслаждения, задержка и возобновление, отсрочка природной цели и превращение её в средство для всё более полного удовлетворения, природу которого трудно понять. Для чего растягивать это минутное удовольствие? Для чего тормозить и ускорять, чередовать разные темпы и ритмы, сближаться и отстраняться? Инстинкт здесь превращён в рефлексию, в процесс самосознания и взаимопонимания с партнёром, когда чувствуешь другого как себя, а себя как другого, когда опосредуешь физическую близость множеством ассоциаций, воспоминаний, представлений, воображаемых ситуаций. Это целостное духовно-физическое действие – произведение эротического искусства, которое включает в себя и эстетику, и этику, и своеобразную логику и диалектику. Вот об этом и идёт речь в книге – не о сексуальности и не о чисто духовной любви, а о чём-то трудно постижимом, загадочном, вроде бы столь же бесцельном, как искусство. Кант определил эстетическое как область целесообразного, но лишённого цели. Так и эротика – это область наслаждения, которое постоянно отдаляет или уничтожает свою цель. Эротология – это не о сексе, а именно об эротике; это своего рода антропология, эстетика и даже теология любовного опыта. Подобно искусству, философии, религии, эротика – самая специфическая для человека область деятельности, и это так же трудно объяснить, как то, для чего художник создаёт картину или почему человек верит в Бога.

Как осмыслить в системной терминологии процесс общения? Общение всегда имеет цель — понять другого человека, его чувства, мысли, оценки; цель — концепт системы общения, системообразующее свойство (Р). Общение, не имеющее цели, не обладает целостностью; при отсутствии стремления к взаимному пониманию разговор превращается в беспредметный и бессодержательный «треп». Это свойство бессистемного общения используется представителями абсурдистского и авангардистского искусства. Например, в пьесах Ионеско герои зачастую обменива- [1] ются бессвязными репликами. Тем самым драматург показывает разобщенность людей в современном мире, их изначальную обреченность на одиночество.

Сама рациональная логика Аристотеля является принципиально «конспирологичной», так как подразумевает, что у любого явления есть разумная «причина» – внешняя «движущая сила» в виде создателя или мастера. Если же источник «движущей силы» находится внутри самой Вещи, то мы приходим к неизбежному логическому парадоксу, так как получается, что фундаментальной причиной Вещи является она сама («почему? а потому»).

рефлексия чистой логики над собой достигла к концу XX века критической точки и поставила вопрос о статусе уже самой логики. Дело в том, что в отличие от математики, рефлексия чистой логики континуально размножилась. Сейчас мы имеем континуумы различных классов неклассических логик. О единстве символической логики не может быть и речи, столь удивительными и неожиданными свойствами и моделями обладают некоторые представители неклассических логик. Происходит структурализация исходных понятий логики и семантики, а именно структурализация самих истинностных значений и точек соотнесения в семантике возможных миров в виде различных алгебраических структур. Что приписывается высказыванию? Чем является высказывание? Что собой представляют логические операции над этими высказываниями? Это становится всё большей проблемой. Возникает вопрос об иерархии, взаимоотношениях и классификации всех этих логик (что сделать невозможно) или хотя бы их определённых классов. Становится всё более ясным, что компьютеры, в основе которых лежит классическая логика, какой бы вычислительной мощностью они не обладали, никогда не приблизятся к логике человека, создавшего эти компьютеры. Все эти проблемы уже принадлежат XXI веку.

И чтобы общество осознало наконец, что все это было чередой тяжелых преступлений. И чтобы фамилии преступников не вызывали у граждан страны ничего, кроме презрения.

Назвать белое белым, а черное черным — не экстремизм, а обязанность нормального человека. Желание посторониться дерьма — не прихоть чистюли, а элементарная гигиена.

Альтернативный вариант «общественного национального примирения» — гнусная комедия и прямое оскорбление тех, по кому прокатилось тяжкое колесо режима, не говоря уже про память о павших.

Общественное согласие в Германии, в 1946 году, можно построить только на твердом понимании преступности гитлеровского режима.

Гражданское согласие не построить на двусмысленности. Общественное примирение не может стоять на фундаменте тотального склероза и нравственной глухоты.

Обама и Маккейн могут позволить себе рукопожатие и даже обязаны совершить этот ритуал. Но селфи с гестаповцем — признак не толерантности, а (в лучшем случае) дикой нравственной неряшливости и пофигизма.

Но для этого — сначала! — надо быть твердо уверенным в наличии общих (для всех участников процесса) цивилизованных правил игры.

Рукопожатие с политическим противником, нормальное общение с ним etc — признак взрослости и соблюдение цивилизованных правил игры, тут спора с МБХ нет.

принятие желаемого за действительное и культурные предубеждения. Последняя причина, без сомнения, сказалась на отсутствии критического мышления

Клоунами можно назвать и тех, кто требуют абсолютной уверенности в их заявлениях, и тех, кто не понимает ценность и красоту вероятности в науке. Эти клоуны думают, что наука просто спекуляция, а иногда даже совершают мошенничества, чтобы отстаивать свои предрассудки. Они не могут отличить проверяемые и непроверяемые гипотезы и думают, что подтасовка фактов хороший метод исследования.

В связи с общественным характером науки и универсальностью ее методов, и в связи с тем, что большинство ученых не отстаивают свои непроверенные или непроверяемые предрассудки, как многие лжеученые, допускаемые ими ошибки замечают другие ученые. Этого достаточно, чтобы наука вернулась в нужное русло.

«информация всегда попадает к нам лишь после прохождения через мощные фильтры культуры, предположений и ожиданий» (Gould, 1982, p. 118). Поверив однажды той или иной теории, мы начинаем обращать внимание только на то, что вписывается в ее рамки.

в науке теоретическая и фактическая стороны связаны между собой. Теории играют роль фильтров, которые пропускают через себя факты и трактуют их (Popper, 1959). Теории пытаются найти объяснение фактам и обнаружить в них некий смысл. С другой стороны, факты используются при проверке истинности теорий.

промахи шарлатанов и псевдоученых выявить трудно из-за того, что туманные утверждения этих людей еще не проверены должным образом.

В силу социальной природы науки и всестороннего применения ее методов, а также в силу того, что большинство ученых не занимаются «крестовыми походами» для навязывания их непроверенных или непроверяемых гипотез, то ошибки, допущенные одними учеными, с большой долей вероятности обнаруживают другие.

пилтдаунская подделка представляет собой не более чем неверный шаг в сторону от дороги, которая, вопреки всему, все же позволяет не сбиться с курса и успешно достичь места назначения.

Иногда возражают, что человек может рассуждать правильно, совершенно не думая о логических правилах. Это верно. Если у человека уже имеется навык логичного мышления, то он рассуждает правильно, не думая о логических правилах, так же как человек, привыкший писать грамотно, не делает ошибок, хотя и не думает о грамматических правилах. Но навыки, позволяющие избегать логических ошибок, вырабатываются на основе знания логических правил с гораздо большим успехом, чем без них,

Если человек не имеет логических знаний, позволяющих ему быстро и четко определять сущность любой логической ошибки, если он не может показать, в какой мере и почему данное утверждение заслуживает или не заслуживает доверия, то было бы хорошо, если бы он умел, по крайней мере, тем или иным способом определять, что какая-то ошибка в рассуждении есть, поэтому целиком полагаться на него нельзя.

Однако необходимо отличать неумение быстро найти и точно квалифицировать логическую ошибку в рассуждении от неумения определить, что в рассуждении есть какая-то, хотя и неизвестно какая, ошибка. В первом случае человек не сможет как следует понять сам и объяснить другим, почему та или иная мысль неправильна, почему нельзя доверять данному выводу. Во втором он вообще не будет видеть разницы между правильными и неправильными мыслями, будет доверять самым абсурдным выводам.

требуется дополнительная информация: если вы делаете вывод выборке из 30 человек, вы также должны сообщить, сколько студентов всего (30? 30 000?)

Примеры эти должны быть репрезентативными: вы не можете сделать вывод обо всех студентах вашего вуза, судя только по вашим друзьям, даже если у вас их много.

Старайтесь расширить список возможностей, которые вы рассматриваете, — и никогда не сужайте его!

альтернативные объяснения могут остаться незамеченными, если вы примете первое пришедшее вам в голову объяснение. Не спешите: как правило, существует намного больше альтернативных объяснений, чем вы думаете.

даже если мы нашли одну возможную причину события, не следует предполагать, что мы тем самым нашли его действительную причину. Другие причины могут оказаться более вероятными.

чтобы авторитет не делал слишком широкого обобщения: он должен располагать информацией или обладать компетенцией, позволяющей ему делать утверждения, на которые вы ссылаетесь.

ошибка обобщения на основании неполной информации

наблюдение за ними может пролить свет на когнитивные процессы и помочь человеку лучше познать себя. Изучение эмоций в этом аспекте даже помогает совершенствовать рациональные методы принятия решений.

вполне рациональным и оптимальным будет учёт интересов других людей. Можно даже сказать, что быть в социуме для человека настолько важно, что неприятие во внимание этого факта при планировании своих действий вряд ли будет хорошей практикой для рационалистов.

Рациональность не означает абсолютный эгоизм.

рациональный метод также означает, что человек стремиться уточнять свою субъективную реальность в соответствии с окружающим миром, что позволяет делать свои оценки более объективными.

В то же время, влияние рисков можно оценить с некоторой заданной точностью, и использовать эту оценку для принятия решения с минимальным уровнем риска.

Рациональность не гарантирует создание безошибочных планов и принятие решений, не имеющих негативных последствий. Практически в любой ситуации существуют разнообразные риски, часть из них можно учитывать

Рациональный подход не предполагает отказа от использования интуиции. Интуицией может быть использование накопленного опыта без значительного обдумывания.

знание о когнитивных искажениях позволяет учитывать эмоции при принятии решений, уменьшая их влияние без борьбы с самими эмоциями.

Рациональность не означает отсутствие эмоций.